Указатель терминов и понятий >>

|А|Б|В|Г|Д|Е|Ж|З|И|К|Л|М|Н|О|П|Р|С|Т|У|Ф|Х|Ц|Ч|Ш|Щ|Э|Ю|Я|

САДИЗМ (SADISM)

Вид перверсии, при которой индивид получает сексуальное удовлетворение, причиняя боль либо повреждения партнеру. В ранних работах Фрейд высказал предположение об универсальности садистских и мазохистских компонентов сексуального влечения и соотнес их с активностью, пассивностью и влечением к овладению. Умеренные проявления садизма и мазохизма могут рассматриваться как нормальные элементы предварительной любовной игры. В структуре мазохистского характера также достаточно выражены оба компонента, хотя и в бессознательной форме. У лиц с пограничными и психотическими расстройствами перверсные проявления отличаются сознательной терпимостью к явным формам надругательства и насилия. Иногда садизм отождествляется с агрессией и относится к ситуациям, в которых сексуальный элемент либо внешне отсутствует либо по меньшей мере не осознается (см., например, работы Мелани Кляйн и ее последователей).
Поначалу Фрейд (1915) полагал, что садизм является предшественником мазохизма, рассматриваемого в качестве “обращенного на себя” садизма. Однако при описании гипотетического влечения к смерти Фрейд (1920) указал на наличие направленных на человека разрушительных побуждений (первичный мазохизм), действующих с момента рождения и противоречащих принципу удовольствия. С этих позиций вторичным образованием представляется скорее садизм, нежели мазохизм. В результате Фрейд пришел к выводу, что садизм является “отклонением вектора” деструктивных инстинктивных влечений (первично направленных на человека) в сторону объекта.
См. агрессия, компонентные влечения, мазохизм, садомазохизм.

САДОМАЗОХИЗМ (SADOMASOCHISM)

Сосуществование садистских и мазохистских желаний, фантазий и дериватов влечений. Садомазохизм может проявляться в виде характерологических особенностей либо сексуального поведения от относительно нормальных до явно патологических, извращенных форм. Впрочем, садизм и мазохизм следует рассматривать как несомненные перверсии лишь в том случае, если причиняемая или испытываемая физическая боль становится необходимым элементом сексуальных отношений.
Понятие садомазохизма было расширено Фрейдом и выведено за рамки перверсий. Сознательное либо бессознательное удовлетворение садомазохистского типа включают многие формы поведения: задиристость и склонность к поддразниванию, сарказм, паясничание, клевету и злословие, всевозможные проявления пассивной агрессивности и др. Понятием моральный мазохизм принято обозначать основанную на бессознательном чувстве вины потребность в страдании или наказании.
Впервые садизм и мазохизм проявляются между шестым месяцем и вторым годом жизни, то есть на орально-садистской стадии психосексуального развития. При этом садизм связан с доставляющим одновременно боль и удовольствие процессом прорезывания зубов и желанием кусать. Позднее оральный садизм находит свое выражение в настоящей потребности кусать (при некоторых регрессивных состояниях по типу предварительной любовной игры), а также в форме вербальной активности — поддразнивания и сарказма. Особенности проявления орально-садистских форм поведения и их выраженность зависят от конституциональных факторов (времени прорезывания зубов, формирования костей, порога болевого восприятия), а также характера объектных отношений и форм защиты, с помощью которых ребенок пытается совладать с психическим конфликтом.
Основным периодом формирования садомазохизма является, однако, анально-садистская стадия . Анальный эротизм, сменяющий оральную его форму и возникающий ко времени появления контроля над функциями сфинктеров (эротическое и агрессивное удовлетворение посредством акта дефекации), служит удовлетворению садистских желаний. На этой стадии появляется возможность новых мазохистских ощущений — удовольствие, получаемое от сдерживания фекальных масс, и связанная с этим контролируемая боль. Здесь опять-таки имеет место сочетание конституциональных и внешних факторов, определяющих качество и интенсивность фиксации, которая в конечном итоге влияет на формирование характера. При этом основную организующую роль выполняют фактор времени, приучение к опрятности (в сочетании с соответствующими мерами наказания), а также новые защитные действия по преодолению психических конфликтов.
В бессознательной сфере садизм и мазохизм нераздельны: садист получает удовлетворение не только от причинения боли объекту, но и в результате идентификации с ним. Точно так же и мазохист, стремясь наказать своего мучителя, пытается вызвать в нем чувство вины. При садомазохистской перверсии оба компонента в зависимости от обстоятельств могут меняться местами.
Как садизм, так и мазохизм могут сочетать в себе удовольствие и страдание, то есть элементы и сексуальных, и агрессивных влечений. Различие между ними состоит лишь в том, что первый направлен на объект, тогда как второй — на самого субъекта. С точки зрения психоаналитической теории, садизм и мазохизм представляют собой “слияние” либидинозных и агрессивных влечений. При этом в качестве первичного феномена, согласно Фрейду, выступает мазохизм, лишь впоследствии преобразующийся в садизм. Неразрывность садистских и мазохистских явлений объясняется (аналогично преобразованию других первичных состояний) их формированием в ходе сложных процессов интернализации и экстернализации.
См. мазохизм, перверсии, психосексуальное развитие, садизм.

САМОЗВАНЕЦ (IMPOSTOR)

Лицо, присваивающее чужую идентичность или звание. В психоанализе “истинный самозванец” — индивид, представляющий себя в ложном свете, — был объектом незначительного числа исследований, из которых следует выделить работы Абрахама (1925), Х. Дойч (1955) и Гринэйкр (1958). Такие индивиды, как правило, страдают выраженными характерологическими расстройствами, что проявляется в делинквентном, психопатическом, социопатическом или преступном поведении иного рода, с осознанным и обдуманным намерением обманывать так, как подсказывает ложная идентичность.
Тенденция самозванства проявляется в различных ситуациях и связана с широким спектром личностных нарушений — от минимально патологических до максимально патологических. Наименее патологический вариант — создание иллюзии и изменение облика в рамках творчества и игры.
“Как будто личность” подпадает под категорию самозванства. Она рассматривается в связи с расстройствами идентичности, характеризующимися непостоянством и недостаточной интеграцией идентификации. Если “истинный самозванец” буквально скрывается под чьим-либо именем, то “как будто личность”, которой недостает единства идентификации, бессознательно принимает черты и стиль поведения вызывающих восхищение лиц посредством мимикрии и имитации.
Утверждение ложной Самости (термин Винникотта) на реальной или воображаемой публике, которую можно дурачить, считается важной целью самозванства, выполняющей защитные, интегративные, нарциссические и связующие функции, а также служащей удовлетворению инстинктивных влечений.
См. идентичность, “как будто” личность, теория Винникотта: истинная Самость, ложная Самость.

САМООБЪЕКТ (SELFOBJECT)

См. психология Самости .

САМОСТЬ (SELF)

Термин, обозначающий: а) целостную личность во всех ее реальных проявлениях, включая телесную и психическую организацию индивида; б) “мою”, “собственную” личность, противостоящую другим лицам или объектам вне “меня”. Термин Самость заимствован из обыденной речи, где его употребление может заменять и перекрывать многие технические аспекты, относящиеся к концепции себя, образа себя, схем себя и тождественности самому себе. Схемы Самости представляют собой устойчивые структуры, принимающие активное участие в организации психических процессов и кодировании того, как человек сознательно и бессознательно воспринимает самого себя. Такие схемы ранжируются от реалистичного взгляда на себя до полностью искаженного, наблюдающегося в отдельные периоды у каждого индивида. Их основой являются репрезентации Самости  — психические содержания в системе Я, бессознательно, предсознательно или сознательно отражающие аспекты телесной или психической Самости, включая влечения и аффекты, возникающие в реакции индивида на себя и внешний мир. Совместно со схемами объекта схемы Самости обеспечивают организацию базисного и актуального материала для формирования всех адаптивных и защитных функций. В процессе созревания различные схемы Самости выстраиваются в виде иерархической упорядоченной организованной структуры, составляющей Самость.
Кодирование Самости в виде сенсорного способа представлений называется образом Самости, который может быть представлен зрительными, слуховыми или осязательными компонентами. Видение себя в конкретной ситуации и в определенное время обозначается термином концепция Самости. Последняя слагается из комплексных представлений о собственном внутреннем состоянии, сочетающихся с концепцией собственного тела. Идеационные компоненты концепции Самости кодируются на основе непосредственного опыта (ощущений, эмоций, мыслей) и косвенного восприятия телесной и психической Самости, выступающей уже в качестве объекта. Концепция Самости может быть сознательной или бессознательной, реалистичной или нереалистичной. Она может относительно правильно (то есть в соответствии с реальным положением вещей) отражать совокупность физических, эмоциональных и психических свойств индивида; однако при определенных условиях концепция Самости может быть нереалистичной, искаженной вытеснением или смещением неприемлемых для индивида собственных качеств либо их “заместителей” (например, фантазий), сопряженных с отдельными желаниями и потребностями в защите.
Самооценка представляет собой конечный результат сопоставления себя с идеальной концепцией Самости, притязаниями, а также оценками со стороны значимых для индивида лиц или социальных групп. Как правило, самооценка осознается лишь отчасти и становится заметной только при ее утрате. Если оценочные суждения положительны, аффективный ответ на них будет характеризоваться приподнятым настроением и экспансивностью. Снижение самооценки, наоборот, сопровождается обостренными переживаниями неполноценности и нерешительностью.
В психоаналитической литературе термин “Самость” используется в различных контекстах. Фрейд, особенно до построения структурной теории, часто использовал понятие Я , подразумевая Самость. В таких концепциях, как обращение на себя влечений, Самость (или Я ) рассматривается как противоположность объекта . Гартманн рассматривал эту проблему, отделив Я, как группу функций, от Самости. С этих позиций нарциссизм может рассматриваться как катексис либидо, направленный не столько на Я, сколько на Самость. Якобсон использовала термин Самость для обозначения личности в ее целостном выражении. Шафером выделены три разновидности понятия Самость : в качестве действующего начала, в качестве места или поля действия и в качестве объекта. Кохут определял Самость как независимый инициативный центр. Другие авторы — Мейснер, Лихтенберг, Штерн — использовали термин Самость для обозначения опыта, приобретаемого либо в виде чувства себя, либо при развитии Самости в мире субъективности и взаимоотношений с другими. Независимо от того, в рамках какой понятийной системы осмысляется этот термин, в любом случае Самость более тесно связана с опытом, чем Оно, Я и Сверх-Я.
См. идентичность, интернализация, объект, психология Самости, термины аналитической психологии.

СВЕРХДЕТЕРМИНАЦИЯ (OVERDETERMINATION)

См. множественный детерминизм .

СВЕРХ-Я (СУПЕР-ЭГО) (SUPEREGO)

Одна из трех гипотетических систем трехкомпонентной (структурной) модели психики — Сверх-Я — обеспечивает и поддерживает сложный конгломерат идеалов, ценностей, запретов и приказаний (совесть). Сверх-Я осуществляет функции “слежения” за Самостью и сопоставления его с идеалами, оно или критикует и наказывает, что сопровождается различными болезненными аффектами, или вознаграждает и тем самым повышает самооценку. Термин Сверх-Я (Über-Ich) введен Фрейдом в 1923 го­ду. Вначале он использовался как синоним более раннего понятия Я-идеал (Ich-Ideal) и описывался как ступень на пути дифференциации Я. Фрейд рассматривал его как большей частью бессознательный феномен, соответствующий клиническому наблюдению, что многими пациентами самокритика и совесть не осознавались точно так же, как и влечения: “...Не только самое низменное, но и самое возвышенное в Я может быть бессознательным”.
Хотя Сверх-Я рассматривается как некая абстракция, обладающая относительно стабильными функциями и более или менее связной конфигурацией (или структурой), его дериваты можно легко обнаружить в феноменах, метафорически описываемых как внутренний голос, внутренний авторитет или внутренний судья. Эти персонифицированные внутренние образования привели к появлению таких знакомых терминов, как внутренние объекты, внутренние объектные отношения и интроекты . Эти обозначения во многом объясняются чувствующимся разделением, существующим между Сверх-Я и остальной личностью. Такое разделение, по-видимому, является следствием конфликта между Сверх-Я и Я, сопровождающегося болезненными чувствами собственной неполноценности, стыда и вины.
Фрейд полагал, что Сверх-Я развивается на основе ранней идентификации с родителями, когда те утрачивают качество объектов сексуальной любви, то есть в период “крушения эдипова комплекса”. Он называл Сверх-Я, или Я-идеал, “законным наследником” эдипова комплекса и поэтому описывал его как репрезентант наиболее интенсивных переживаний любви в раннем детстве. Однако он добавлял, что Сверх-Я — это не просто остаток или осадок былого объекта любви, оно приводит также к появлению реактивных образований в ответ на такую идентификацию. Сверх-Я содержит две посылки: “ты должен быть таким” и “ты не можешь быть таким”. Кроме того, Сверх-Я ребенка может формироваться скорее на основе Сверх-Я родителей, чем на основе воспринимаемого образа родителя. Фрейд полагал также, что суровость и жесткость Сверх-Я зависит не столько от суровости родителей, сколько от удельного веса агрессивных желаний индивида. Так, он отмечал (с. 54): “...чем более человек контролирует свою агрессивность, тем более интенсивной становится склонность его идеалов к агрессии против Я (или в аспекте динамики: агрессия обращается против собственной персоны)”.
Фрейд (1923) отмечает, что Сверх-Я появляется в ходе попыток разрешить эдипов конфликт. Мальчик, опасаясь кастрации, отказывается от эдиповых инцестуозных желаний и идентифицируется с отцом/идеалом и моральными желаниями отца. Более ранние угрозы — утраты объекта, утраты любви и кастрации — интернализируются в виде специфических угроз со стороны Сверх-Я. Фрейд понимал женское Сверх-Я значительно хуже. Сегодня, однако, многие проводят различия между мужским и женским Сверх-Я на основе их содержаний (идеалов и запретов), но не на основе превосходства или неполноценности структуры.
Многие авторы исследовали архаические доэдиповы стадии развития Сверх-Я (Jacobson, 1964; Reich, 1954; Sandler, 1960; Tyson and Tyson, 1984). Работа с маленькими детьми убеждает в том, что интернализация родительских ожиданий происходит у них задолго до эдиповой фазы. Хотя вначале они направлены против других (A. Freud, 1936), эти ожидания вскоре трансформируются и приобретают форму ожиданий от себя и самокритики при нарушении идеальных норм. Вместе с тем эдипов комплекс обеспечивает необходимый толчок для интеграции ранних стадий для формирования Сверх-Я. Ребенок начинает бояться утратить любовь Сверх-Я больше, чем любовь родителей. Наказание переживается как чувство вины, сопровождающееся потерей самоуважения; именно это и является отличительным признаком Сверх-Я (Bere s, 1958).
По завершении эдиповой фазы функции Сверх-Я постепенно становятся все менее персональными и приобретают все большую автономию от внешних объектов. Хотя Сверх-Я становится относительно устойчивой, упорядоченной системой, его дефекты или лакуны обусловлены нестабильностью функционирования или защитами (такими, как отрицание, обращение пассивного в активное и реэкстернализация) против отдельных частей Сверх-Я. Таким образом, Сверх-Я остается “...отнюдь не единой, когерентной, интегрированной, гармоничной структурой... а массой противоречий” (Arlow, 1982).
См. идеализация, интернализация, теория Фэйрбейрна, чувство вины, чувство стыда, Я-идеал.

СВОБОДНО ПЛАВАЮЩАЯ ТРЕВОГА (FREE FLOATING ANXIETY)

См. тревога .

СВОБОДНЫЕ АССОЦИАЦИИ (FREE ASSOCIATION)

Термин, обозначающий основную процедуру психоанализа и психоаналитической терапии. В 90-х годах прошлого века Фрейд заменил гипноз свободными ассоциациями, рассматривая последние как методологический ключ к результатам психоанализа.
Слово “свободные” в данном случае обозначает не более чем приостановку сознательного контроля. В ходе аналитической терапии от пациента требуется без­оговорочное словесное выражение мыслей, чувств, желаний, ощущений, образов и воспоминаний, которое было бы лишено “задержек” и осуществлялось в виде спонтанного процесса. Это требование принято называть основным правилом психоанализа. Следуя этому правилу, пациент должен преодолеть сознательную преграду, создаваемую в нем чувствами страха, стыда или вины. Отчасти это мотивируется сознательно: пациент знает окончательную цель сотрудничества с аналитиком — разрешение собственных конфликтов и проблем.
Ассоциации, возникновение которых облегчает аналитическая ситуация, помогает аналитику выявить причины бессознательных влияний и конфликтов. Вмешательство аналитика, в частности, интерпретация бессознательного, нацелено на расширение свободы ассоциативного процесса пациента, что, в свою очередь, помогает выявить и справиться с разными формами сопротивления.
Одной из особенностей психоанализа изначально являлось признание тесных взаимосвязей между речью, мышлением, сознанием и принятием решений. Вместе с тем, не все проявления психики могут быть облечены в слова, поэтому свободные ассоциации позволяют пациенту максимально интегрировать переживания, возникающие в процессе анализа, без их вербализации. Вмешательство аналитика, включая молчаливую позицию, обеспечивает баланс между экспрессией и рефлексией пациента.

СГУЩЕНИЕ (CONDENSATION)

См. сновидение, сновиденье.

СЕКСУАЛЬНАЯ ДЕВИАЦИЯ (SEXUAL DEVIATION)

См. перверсия.

СЕКСУАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ (SEXUAL IDENTITY)

См. половая идентичность .

СЕКТОРЫ САМОСТИ (SECTORS OF THE SELF)

См. психология Самости.

СЕМЕЙНЫЙ РОМАН ( FAMILY ROMANCE )

Термин, обозначающий совокупность пересматриваемых в дальнейшем фантазий ребенка о своих родителях. Ребенок постепенно освобождается от иллюзий идеализированного образа родителей, который приобретает все более реальные, но не лишенные искажений очертания. В некоторых случаях фантазии ребенка сводятся к представлениям о знатном происхождении, о всеми почитаемом родителе, от которого он был отделен в раннем детстве, но с которым когда-нибудь воссоединится. Хотя внешне эти желания могут выглядеть как отказ от настоящих родителей, на более глубоком психологическом уровне они представляют собой попытку “подогнать” родителей к их изначальному идеализированному статусу, когда, по словам Фрейда, “отец — самый благородный и великий мужчина, а мать — самая дорогая и любимая женщина”.
Семейный роман может смягчать проявления чувства эдиповой вины, способствуя отрицанию инцестуозных либидинозных чувств к родителям. Он уменьшает также проявления зависти к братьям или сестрам, которые представляются как внебрачные дети.
Фантазии, связанные с семейным романом, с возрастом сходят на нет. Однако в некоторых случаях они сохраняются и в более позднем возрасте, играя важную роль в возникновении синдрома “знатного происхождения”.
Вариации на эту тему представлены многочисленными примерами, почерпнутыми из мифологии, драматургии, фантастики и т.д. Так, легенда об Иисусе, согласно которой Христос якобы является не ребенком плотника Иосифа, а сыном Божьим, отражает не что иное, как феномен семейного романа. Фрейдовские описания семейного романа были расширены и дополнены Ранком (1909), добавившим еще один тип фантазий — о спасении или помощи. Примеры таких фантазий, как отмечает Эрнст Крис (1952), дают многие сказки, например о Золушке, мифы о великих героях и апо­крифические истории о детстве великих художников. В соответствии со стереотипной формулой будущий художник или другая творческая личность всегда предстают незатейливым, неприметным ребенком, художественные и творческие способности которого обязательно открывает какой-нибудь великий мастер. Будущий наставник вырывает юного таланта из безвестности и мрака, становясь его учителем. В другом варианте семейно-романических фантазий об идеализированных родителях спаситель и освободитель может приобрести черты богоподобного человека, давшего гениального потомка.
См. фантазия.

СЕПАРАЦИЯ, ОТДЕЛЕНИЕ (SEPARATION)

Термин, обозначающий уход от объекта или прекращение с ним каких-либо отношений. В психоаналитическом смысле сепарация представляет собой интрапсихический процесс, входящий в структуру сепарации-индивидуации, благодаря которому индивид приобретает чувство себя как самостоятельной и независимой от объекта целостности. Способность к сепарации является важным компонентом развития каждого индивида. Умение изживать проявления сепарации указывает на достижение индивидом соответствующего уровня развития. С другой стороны, несвоевременное или чересчур резкое отделение ребенка от заботящегося объекта может привести к серьезным осложнениям и искажениям развития и адаптации, вплоть до возникновения длительной депрессии или психопатических явлений. Вызывающая травму сепарация может быть обусловлена как физической, так и психологической недоступностью объекта.
См. депрессия, объект, сепарация-индивидуация.

СЕПАРАЦИЯ-ИНДИВИДУАЦИЯ ( SEPARATION-INDIVIDUATION )

Термин, предложенный Малер для описания двух взаимосвязанных процессов, постепенно разворачивающихся в ходе психического развития, в частности, для описания “психологического рождения” ребенка. Термин применяется также в теоретическом смысле при изучении некоторых процессов и/или стадий развития. До наступления фазы сепарации-индивидуации можно наблюдать предшествующие очерченные периоды развития — нормальную аутистическую фазу (от момента рождения до десятой—двенадцатой недели жизни), отличающуюся сравнительным “безразличием” (отсутствием ответов) на внешние стимулы и нормальную симбиотическую фазу (от шести недель до конца первого года жизни), характеризующуюся установлением специфической аффективной привязанности ребенка и матери.
Понятием симбиоза матери и ребенка принято обозначать восприятие ребенком материнского объекта и себя как двуединого существа (Mahler & Gosliner, 1955); при этом мать выступает в виде удовлетворяющей потребности ребенка части его Самости. При усилении фрустрации и удовлетворения, а главное — при их чередовании, младенец начинает осознавать “нечто вовне” (вне симбиотического дуального единства) и вырабатывать устойчивый образ матери. Симбиотические взаимоотношения проявляются прежде всего специфической реакцией улыбки на мать. В свою очередь, осознаваемые или бессознательные способы поведения по отношению к младенцу создают основу для его концепции объектного мира и формирования Самости.
Наступление фазы сепарации-индивидуации, заканчивающейся примерно в возрасте 24-х месяцев, приходится на пик симбиоза в пяти-шестимесячном возрасте. Сепарация отражает процесс выхода из симбиотического единства с матерью и наряду с формированием представлений о матери “вне Самости” включает установление объектных отношений. Индивидуация подразумевает процессы различения и ограничения ребенком собственных свойств и особенностей, то есть процессы дифференциации Самости и объекта и создание интрапсихического образа Самости в виде серии последовательных представлений. Малер выделяет в процессе сепарации-индивидуации четыре подфазы:
1. Дифференциация (от пятого-шестого до десятого месяца жизни), отличающаяся нарастающим осознанием заинтересованности ребенка в событиях внешнего мира, а также “вылуплением” из симбиотического единства.
2. Упражнение (между десятым и пятнадцатым месяцами жизни), характеризующееся испытанием и оценкой зарождающихся моторных и когнитивных навыков, развитие которых приводит к дальнейшей физической и психологической сепарации. Однако на этом этапе развития ребенок еще не может обойтись без поддержки со стороны матери, присутствие которой необходимо для эмоциональной подпитки, особенно в состоянии упадка сил или усталости. Основным настроением в этой подфазе является эйфория, сопровождающаяся ощущением собственного всемогущества и верой во всесилие матери.
3. Восстановление (между шестнадцатым и двадцать четвертым месяцами жизни) отражает процесс и/или период разрешения интрапсихического кризиса, связанного с противоречивыми желаниями оставаться вместе с матерью, с одной стороны, и быть самостоятельным, осознающим себя в качестве независимого индивида — с другой. Развитие когнитивных процессов заставляет ребенка болезненно осознавать свою обособленность от матери и невозможность удерживать ее под своим контролем. Именно здесь впервые проявляется страх сепарации, ослабевает чувство собственного всемогущества, теряется прежняя уверенность во всесилии матери, контролировать которую теперь ребенок пытается с помощью манипулирующего поведения. В этой подфазе трудности, возникающие между матерью и ребенком, отражаются в конфликтах анальной и ранней эдиповой фаз психосексуального развития. Интенсивность амбивалентности постепенно убывает, а у ребенка развивается более реалистичное восприятие себя и возрастает автономия.
4. На пути к константности объекта (между двадцать четвертым и тридцатым месяцами жизни) — период, когда ребенок начинает интересоваться качеством и функцией психического репрезентанта матери. Константность либидинозного объекта означает, что качество любви психического репрезентанта матери вызывает у ребенка примерно такое же чувство надежности и комфорта, которое вызывает реальное присутствие матери. Интрапсихическая репрезентация матери получает позитивный катексис даже тогда, когда ребенок сердится или отделяется от матери на определенный период времени.
Поскольку ни воспоминания, ни психические репрезентанты не могут полностью заменить реальной любви объекта, период “на пути к константности объекта” представляет собой безграничный, длящийся в течение всей жизни процесс, который никогда не может стать завершенным.
См. константность объекта, сепарация, симбиоз.

СИГНАЛЬНАЯ ТРЕВОГА (SIGNAL ANXIETY)

См. тревога .

СИЛА Я ( EGO STRENGTH )

Слабость Я ( ego weakness)

Клинические термины, предназначенные для общей оценки психического функционирования по отношению к Самости, объектам и внешнему миру. При столь глобальном подходе, однако, появляется опасность не заметить силу или слабость в специфических сферах функционирования. Сильное Я можно определить как реальную способность справляться с внутренними побуждениями и с проявлениями внешнего мира. Такая сила развивается лишь со временем и дает возможность индивиду, даже при его склонности к выраженным психопатологическим нарушениям, выглядеть психологически здоровым.
Общая сила Я складывается из следующих элементов: индивидуальной толерантности к тревоге, способности к модулированию и канализации инстинктивных побуждений и требований Сверх-Я, адекватной оценки реальности, чувства реальности мира и Самости, адекватной толерантности к фрустрации и контролю над импульсами, способности к концептуализации и к использованию абстрактного мышления и способности к адекватному использованию защит Я. В свою очередь, эти способности являются производными отдельных функций Я — перцептивной, интегративной, защитной и т.д. Сила Я включает в себя способность справляться со стрессом, различные хобби и увлечения и чувство юмора.
Слабость Я представляет собой нарушения либо недостаточность указанных выше способностей. Она может быть следствием перенесенной в раннем детстве психологической травмы. Основными факторами, способствующими проявлению слабости Я, являются генетические и внутриутробные нарушения, влияющие на церебральные функции. Фрейд первым указал, что конституционально обусловленные необычайно сильные влечения могут вести к задержке развития и тем самым к слабости Я.
Понятие силы и слабости Я имеет особое значение при оценке готовности пациента к анализу, поскольку его успешность в значительной степени зависит от способности пациента контролировать импульсы, его толерантности к фрустрации, интеллекта и оценки реальности. Анализ лиц с выраженной слабостью Я иногда возможен, однако он требует определенных изменений классической техники. Среди таких пациентов лучше других поддаются анализу лица, страдающие пограничными личностными расстройствами, однако сохраняющие специфические и относительно стабильные патологические структуры, несмотря на выраженную слабость Я (плохой контроль над импульсами, недостаточная толерантность к тревоге, недостаток каналов для сублимации, нарушения дифференциации Самости и объектов, преобладание примитивных механизмов защиты, таких, как расщепление и проективная идентификация).
См . защита, функции Я.

СИМБИОЗ (SYMBIOSIS)

Понятие, обозначающее состояние взаимосвязи ребенка с матерью. В психоаналитическую теорию введено Алисой Балинт (1949) и Терезой Бенедек (1949). Термин симбиоз отражает обоюдные, взаимосвязанные потребности и способы удовлетворения ребенка и матери. Независимо от упомянутых выше авторов понятие симбиоза разрабатывалось в работах Малер и ее коллег в несколько ином — метафорическом смысле (Mahler, 1952; Mahler & Gosliner, 1955, Mahler & Furer, 1968). Малер использовала этот термин не столько для обозначения переживаний матери по поводу ребенка, равно как и не для отражения биологической концепции единства двух номинально независимых существ, сколько для описания “...слияния с матерью, при котором Я еще не дифференцировано от не-Я, а различие между внутренним и внешним только начинает ощущаться” (с. 8).
В 1975 году Малер, Пайн и Бергман попытались расширить дефиницию симбиоза, включив определение Бенедек: “Симбиоз есть выражение социобиологической взаимосвязи между ребенком в возрасте от одного до пяти месяцев и его матерью... при которой интрапсихические представления младенца о матери и себе еще не достаточно дифференцированы. Со второго месяца жизни ребенок начинает вести себя, будто он и его мать представляют собой дуальное единство внутри общих границ (“симбиотическая мембрана”) (с. 290—291).
См. сепарация-индивидуация.

СИМБИОЗ МАТЕРИ И РЕБЕНКА (MOTHER-INFANT SYMBIOSIS)

См . сепарация-индивидуация .

СИМБИОТИЧЕСКАЯ ФАЗА (SYMBIOTIC PHASE)

См. сепарация-индивидуация, симбиоз .

СИМВОЛ (SYMBOL)

Символизация ( symbolization)
Символизм ( symbolism)

Символизм есть форма непрямого, косвенного представления; символизация  — уникальный, присущий только человеку психический процесс замещения одних образов другими идеационными образованиями, характеризующимися лишь отдаленным сходством с первичными представлениями — сходством, основанным на случайных, вторичных, малосущественных деталях. В широком смысле понятие символа относятся ко всем видам замены простого словесного выражения наблюдаемых и гипотетических явлений другими, непрямыми способами отражения — математическим, химическим, физическим, фонетическим, речевым и др. В психоанализе принято разграничивать два основных типа символического отражения явлений: 1) сравнительное (в виде знака или признака), когда соотношения между обозначаемым (понятием) и обозначающим средством (звуком, образом) строятся на основе общепринятых в данной культуре правил (соглашения), как это бывает в случае большинства употребляемых слов; 2) в виде символа , имеющего сознательную, “явную” часть, но на самом деле отражающего скрытое, латентное, бессознательное психическое содержание. Во втором случае соотношение между символом и его содержанием основано на общем сходстве либо аналогии. Так, например, образ дома может отражать человеческое тело, вид башни — пенис и т.п. Подобные косвенные и непроизвольные элементы понятия символ лингвистом де Соссюром (1966) обозначены как мотивационные . Именно этот — мотивационный — смысл вкладывал в понятие символа и Фрейд. С его точки зрения, символическое значение выявляется посредством ассоциаций, нередко весьма неопределенных, а потому трудноразличимых.
Если знак “...как средство общения связан с торможением разрядки, препятствием на ее пути... то символ при вытеснении либо искажении бессознательного содержания имеет возможность ‘разрядиться' прямым, непосредственным образом” (Beres, 1960, с. 330). Различия между знаком и символом, а также сознательными и бессознательными символическими процессами подробно изучены в работах Пиаже (1962), Вернера и Каплан (1984).
Символы могут рассматриваться как некие “заменители” языкового выражения (чисто конвенциональной системы) или же сознательной либо бессознательной организации мышления, проявляющегося в виде свободных ассоциаций. Язык, знаковая система и упорядоченное мышление, напротив, являются подвидами врожденной способности к репрезентации (символизации в широком смысле), с помощью которых они могут реализовываться и сохраняться.
Интерес к проблеме символа в психоаналитической теории имеет длительную историю; он восходит к наблюдениям Фрейда, выявившего параллели между представлениями у людей примитивных культур и невротическими симптомами и символическими сновидениями у современников. Все виды символов Фрейд понимал как следствие бессознательных первичных процессов, направленных на снижение уровня тревоги (с помощью вытеснения неприемлемых для индивида желаний и мыслей). Символообразование сдерживает разрядку напряжения, возникающую между побуждениями и возможными реакциями. Символы призваны смещать желания с запретных объектов на объекты-“заменители”, обеспечивая тем самым непосредственное удовлетворение. Компромисс, достигаемый частичной экспрессией с помощью символов, служит как индивиду, так и культуре.
Фрейд отмечал, что основными объектами символического выражения являются функции тела и его отдельных частей, сексуальность, семья, а также рождение и смерть, что, в частности, подтверждается содержанием конфликтов, симптоматики и проблем пациентов. В более поздних психоаналитических концепциях учитываются также способы самораскрытия Самости (Ricoeur, 1970). Специфическое символообразование в структуре нарушений мышления, расстройств настроения и характера можно интерпретировать как усилия индивида заново обрести утраченные объекты или восстановить утраченную упорядоченность — упорядоченность, достигнутую благодаря способности человека к символизации в широком смысле слова.
Ранние убеждения Фрейда относительно универсального, врожденного характера символов и первичных фантазий в настоящее время подвергаются существенному пересмотру. Принято считать, что сходство основных символических образов в различных культурах связано с общностью человеческого опыта как такового, с формами выражения детской любознательности и, наконец, с собственно когнитивными процессами, задействованными в символообразовании. Однако, как отмечал Фрейд (1918), когнитивные процессы не всегда соответствуют схемам, связанным с индивидуальным опытом. В подобных случаях символы могут отражать не только отсутствующие в прошлом опыте индивида события, но и отдельные аспекты “перспективы”. Иными словами, подмеченные Фрейдом схемы когнитивных процессов детерминированы не столько прошлым опытом индивида, сколько моделью, состоящей из компонентов как прошлого, так и “будущего” (Smith, 1976).
Несмотря на отсутствие прямых связей между символами и образованием ассоциаций, знание и осторожное использование бессознательных характеристик символа может стать важным подспорьем в понимании различных конфликтов пациента. Символизм всегда сочетается с неоднозначностью интерпретаций и поэтому требует учета всех допустимых значений символа, приобретающего конкретное выражение только в общем контексте защитных либо адаптивных процессов. Исходя из общетеоретических положений, определенные аспекты междисциплинарного изучения символизма должны включать в себя проблемы формирования и раннего развития процессов символизации, соотношений между символическими формами выражения состояний сознания, а также степени вовлеченности конфликтных образований в процессы символизации.
См. первичный процесс, представления, сновиґденье, сновидения.

СИМВОЛИЧЕСКАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ (SYMBOLIC REPRESENTATION)

См. сновиденье, сновидения.

СИМВОЛИЧЕСКОЕ ОТОЖДЕСТВЛЕНИЕ (SYMBOLIC EQUATION)

См. теория Кляйн.

СИМПТОМ (SYMPTOM)

Симптомообразование ( symptom formation)

В узком смысле симптом можно определить как проявление (болезни), отраженное в жалобах пациента, тогда как признак  — это внешний индикатор патологии. Различия между двумя понятиями, таким образом, заключаются в противопоставлении субъективного (симптом) и объективного (признак). Если, однако, обратиться к семантике понятия симптом , то это слово толкуется более пространно и включает “...любые (телесные или психические) феномены, обстоятельства, изменения или состояния, возникающие вследствие заболевания, сопровождающие его или повреждения и указывающие на наличие таковых” (Oxford English Dictionary, с. 2111). Очевидно, что такое определение устраняет различия между признаком и симптомом.
В отличие от черт характера симптомы, как правило, преходящи, чужды Я или даже “дисфоричны”. Так, заторможенность — поведение, характеризующееся ограничением определенных областей функций Я, — может быть либо симптомом, либо чертой характера. При этом и заторможенность и соответствующие черты характера могут отвечать более широкому определению симптома. То и другое невозможно четко разграничить, и этот факт отражается в разном использовании термина в клинической практике.
Психоневротические симптомы обусловлены бессознательными психическими конфликтами, возникающими на основе противоборствующих внутренних сил индивида. Такие силы состоят из вытесненных дериватов (бессознательных фантазий, побуждений, желаний) детских инстинктивных влечений (как сексуальных, так и агрессивных), особенно тех, что наиболее тесно связаны с эдиповой стадией развития. Вторым источником формирования конфликтов является препятствие морального или адаптивного типа, создаваемое психическими структурами (Я, Сверх-Я) на пути дериватов влечений, стремящихся попасть в область сознательного мышления и поведения.
Однако не все бессознательные конфликты приводят к образованию симптома, поскольку большинство конфликтов может приобретать универсальный и неизбежный для индивида характер. В детстве конфликты влечений не всегда становятся причиной симптомов. Такие конфликты могут, например, вести к появлению стабильных защитных паттернов, играющих важную роль в процессах формирования характера. С другой стороны, они могут быть достаточно удачно разрешены — либо в виде приемлемого непосредственного удовлетворения инстинктивных влечений, либо путем сублимации.
Если же равновесие между инстинктивными силами и силами вытеснения нарушается — либо при усилении первых, как это наблюдается в пубертате, либо при ослаблении вторых при физических заболеваниях, — вытесненные дериваты влечений начинают угрожать проникновением в область сознания, порождая чувство тревоги или вины. В такой ситуации интенсивность аффективного ответа индивида может выйти за рамки его сигнальной функции, что в конечном итоге приводит к формированию симптома. Развитие подобных симптомов осуществляется по закономерностям компромиссного образования, включающего как частичное “замещение” удовлетворения дериватов влечений и сопровождающих их бессознательных желаний, так и противодействие механизмов вытеснения и адаптации. Таким образом, компромиссное образование является неполной, хорошо замаскированной и нераспознаваемой формой выражения влечений.
Важным элементом компромиссного комплекса является также само душевное страдание, связанное с наличием невротических симптомов. Страдание удовлетворяет бессознательную потребность Сверх-Я в наказании — потребность, связанную с частичным “симптоматическим” удовлетворением дериватов влечений. В то же время психоневротические симптомы позволяют больному в значительной степени избежать нежелательного чувства вины или тревоги, которое мог бы вызвать полный и незамаскированный прорыв дериватов инстинктивных влечений.
Формирование психотических симптомов (хотя и сходное с невротическим) основано на конфликтах более ранних уровней развития Я и либидо. Эта группа симптомов отражает такие изменения взаимоотношения больного с другими объектами внешнего мира, которые в итоге приводят к нарушениям чувства реальности.
Формирование конкретных симптомов и характеризующихся ими нозологических синдромов зависит от факторов конституционального предрасположения и влияний раннего жизненного опыта, что ведет к комплексу вариаций и зависит от природы невротического конфликта, задействующего конкретные инстинктивные силы и защиты, сильных и слабых сторон психического аппарата и его составляющих, включая структуру характера, а также от типа реакций и интенсивности стресса и травм в более позднем возрасте. Конкретную форму психологической болезни принято называть выбором невроза .
См. компромиссное образование, конфликт, психоз, психоневроз, структурная теория, торможение, тревога, характер.

СИМПТОМАТИЧЕСКОЕ ДЕЙСТВИЕ (SYMPTOMATIC ACT)

Действие типа оговорки, описки, забывания или других искажений поведения, являющихся результатом взаимодействия психических сил . Если психическое равновесие поколеблено состоянием выраженной усталости или переживания, те или иные силы могут получить преобладающее влияние и проявиться в форме безобидной, безвредной для индивида разрядки. Канализация напряжения такого рода отражает прорыв побуждений, защитных или компромиссных образований. В отдельных случаях разрядка может выразиться в виде соматического ответа (например, мышечного сокращения). Подобные кратковременные симптоматические действия всегда имеют собственные мотивы и свою направленность, их появление никогда не бывает случайным и, как правило, оно указывает на существование определенных бессознательных психических процессов.
Симптоматические действия могут отражать и явные психические расстройства, но в то же время могут быть сообразными Я и не иметь никакого психопатологического значения. Некоторые виды симптоматических поступков представляют собой более сложные образования, формирующиеся при взаимодействии психических сил, вовлеченных в сновидения, фантазии, мысли и действия и способных разрешать конфликты, определять адаптивные либо дезадаптивные формы поведения.

СИТУАЦИЯ УГРОЗЫ ДЛЯ Я (DANGER SITUATION OF THE EGO)

См. тревога.

СКОПОФИЛИЯ (SCOPOPHILIA)

Врожденное влечение смотреть и получать от этого удовольствие. Первая часть термина происходит от греческого слова “смотреть” (“скопо”, ср. также телескоп, микроскоп, отоскоп). Термин скопофилия , таким образом, является переводом на греческий язык немецкого слова “Schaulust”. Иногда скопофилию путают с созвучным ему термином скоптофилия. Греческое слово “скопт” означает глумление, высмеивание. Соответственно, скоптофилия обозначает состояние наслаждения от высмеивания кого-либо и в качестве самостоятельного термина практически не используется.
Скопофилия представляет собой один из наиболее ранних компонентов парциальных влечений, описанных Фрейдом в 1905 году. При этом скопофилия выступает как активная часть компонентного влечения, пассивной составляющей которого является эксгибиционизм — стремление быть увиденным, рассматриваемым. В процессе нормального развития скопофилия и эксгибиционизм участвуют в формировании таких сублимированных черт личности, как любознательность, способность к обучению и творческое самовыражение; с другой стороны, провоцируемая обоими компонентами тревога может вызывать невротический конфликт и сдерживание активности. Фиксация на компонентных влечениях, включая активную и пассивную формы жестокости, играет существенную роль в возникновении психоневрозов, а также перверсий зрелого возраста — вуайеризма и эксгибиционизма.
Наивысшее удовольствие при скопофилии доставляет рассматривание обнаженного тела, гениталий или полового акта. С этим тесно связан вуайеризм, при котором желание подсматривать сексуально возбуждающие сцены чаще всего приводит не к сексуальному контакту с партнером, а к мастурбации.
Поскольку активные и пассивные желания тесно взаимосвязаны, скопофилия может сопровождаться наслаждением от разглядывания другими. Исходя из этого, Аллен (1974) предложил термин скопофобия , обозначающий страх быть рассматриваемым, то есть страх перед рассматриванием как в пассивном, так и в активном смысле.
См. вуайеризм, компонентные влечения, эксгибиционизм.

СКОРБЬ (MOURNING)

Понятие, отражающее процесс восстановления психического равновесия после утраты значимого объекта любви. Хотя это понятие применимо прежде всего к ситуациям, связанным со смертью любимого человека (невосполнимая утрата), скорбь является нормальной реакцией на любую значимую потерю. Душевная боль скорбящего человека сопровождается, как правило, потерей интереса к внешнему миру, охваченностью воспоминаниями о любимом объекте и снижением способности к новым эмоциональным привязанностям. Простое, неосложненное чувство скорби не является пато­логи­ческим и не требует лечебного вмешательства. С течением времени индивид адаптируется к утрате и возобновляет общение, приносящее радость и удовольствие.
Хотя оценка реальности остается сохранной и подкрепляет понимание того, что любимый объект более не существует, движимое изнутри чувство скорби не дает сразу и полностью отторгнуть привязанность к этому объекту. Скорбящий вновь и вновь пытается отрицать реальное и возвращается к психическое образу утраченного объекта. Тем самым утрата объекта трансформируется в утрату Я. Постепенно, однако, проходя стадии развития процесса скорби, Я исцеляется, и психическое равновесие восстанавливается. “Работа” скорби состоит из трех последовательных взаимосвязанных фаз. При этом успешное завершение предыдущей фазы влияет на осуществление последующей: 1) принятие, понимание и совладание с фактом утраты и сопровождающих его обстоятельств; 2) собственно скорбь, характеризующаяся отходом от привязанности и идентификации с утраченным объектом (декатексис); 3) возобновление эмоциональной жизни в соответствии с уровнем собственной зрелости и, как правило, установление новых взаимоотношений (рекатексис). Способность к полному переживанию печали в любом возрасте зависит от таких внутренних и внешних факторов, как уровень эмоциональной зрелости, умение переносить душевную боль, устойчивость самооценки, степень зависимости от утраченного объекта, а также от особенностей ситуации утраты. В детском возрасте исход процесса переживания скорби зависит от таких факторов развития, как уровень постоянства Самости и объекта, способности воспринимать конкретные аспекты смерти, умения переносить болезненные аффекты и от поддерживающих взаимоотношений с родителями.
Термин скорбь может применяться по отношению к процессам, не обязательно связанным с утратой в виде смерти близких. Печаль и скорбь, например, могут возникнуть вследствие утраты идеалов либо свободы любимой страны; скорбь возможна и по поводу утраты какой-либо части тела (вследствие вынужденного оперативного вмешательства или несчастного случая). Утрата неодушевленных, но значимых объектов (дом и т.п.), индивидуально значимые ситуации (работа, развод, разрыв дружеских отношений, отделение детей, окончание анализа) могут также сопровождаться чувством печали.
Хотя Фрейд различал нормальное чувство скорби и депрессию, большинством психоаналитиков столь строгая дифференциация не признается. Некоторые формы депрессии связаны с биологическими, этиологическими факторами и лишь в незначительной степени с утратой того или иного объекта.
См. депрессия, катексис, объект, печаль.

СКРЫТОЕ СОДЕРЖАНИЕ (LATENT CONTENT)

См. сновиденье, сновидения.

СКУКА (BOREDOM)

Болезненно воспринимаемое аффективное состояние, характеризующееся диффузной напряженностью, нетерпением и чувством неудовлетворенности. Обычно скука проявляется в ситуациях, сопровождающихся монотонными переживаниями и недостаточностью удовлетворения либо внешней стимуляции. Состояние скуки может отражать как реальные обстоятельства, так и структуру личности и потребности индивида. Скука интерпретируется как процесс возрастания защитной борьбы с недопустимыми фантазиями и импульсами, когда содержание импульсов вытесняется из мыслей, но напряженность достигает аффективного уровня. Считается также, что при таких состояниях имеется определенная предрасположенность, связанная с процессами развития. Так, более склонны к скуке дети, а также взрослые с пассивным и “полезависимым” характером.
См. апатия, аффект .

СЛИЯНИЕ - ПЕРЕНОС ( MERGER TRANSFERENCE )

См. психология Самости.

СЛИЯНИЕ (СИМБИОТИЧЕСКОЕ) (MERGING)

См. океаническое чувство .

СЛИЯНИЕ (СИНТЕЗИРУЮЩЕЕ) (FUSION)

См. психическая энергия .

СНОВИДЕНЬЕ, СНОВИДЕНИЯ (DREAMING, DREAMS)

Сновиденье является нормальным регрессивным психофизиологическим феноменом сна, протекающим циклами по 90 мин. Сновиденье определяется по признаку “быстрого движения глаз” (REM-фаза), возникающему на первой стадии сна. У детей сон является более продолжительным, чем у взрослых; по меньшей мере 50% детского ночного сна занимает REM-фаза и сновиденье. В этой фазе наблюдается эрекция пениса и кровонаполнение клитора; этот признак используется при разграничении органической и психогенной импотенции.
Тревожные сновидения могут сопровождаться пробуждением в REM-фазе, при этом их содержание не запоминается. Тревожный выход из состояния сна может иметь место в любой из стадий. Сновидения, нарушающие 4-ю стадию сна, часто сопровождаются сомнамбулизмом, говорением во сне, ночными страхами (pavor nocturnus) и редко запоминаются. Забывание сновидений обусловлено как физиологическими особенностями (необходимостью незамедлительного восстановления внимания), так и психологическими факторами (вытеснением, сопротивлением, цензурой). Забытые сновидения удается воскресить в памяти при определенных условиях, например при психоанализе и гипнозе.
В работе “Толкование сновидений” Фрейд рассматривает феномен скрытого, или латентного, содержания, лежащего в основе сновидений. Попытки проникновения в сущность этого феномена привели Фрейда к наиболее важным теоретическим обобщениям его концепции. Другие исследователи считают, что сновидение является одним из способов решения конфликта — проработкой психотравмирующих переживаний и совладанием с ними, как настоящих, так и детского возраста. Сновидение рассматривается также как особая форма усвоения информации, способствующего совладанию с эмоциональными проблемами.
Процессы мышления и аффекты представлены в сновидениях в зрительной либо, что значительно реже, в слуховой форме; могут проявляться и другие модальности сенсорного восприятия — осязательные, обонятельные, вкусовые и двигательные. С точки зрения Фрейда, сновиденье и сновидение являются результатом работы сновидения  — психологического процесса, характеризующегося архаическими способами мышления, в частности смещением, сгущением и замещением, способствующими переводу скрытого содержания в явное сновидение. Два других элемента работы сновидения — наглядная и символическая репрезентация  — представляют собой процесс трансформации мыслей в чувственные (сенсорные) символы и образы. И, наконец, вторичная переработка  — соединение разрозненных образов и элементов сновидения и создание единого связного содержания (фабулы, действия). Иногда вторичной переработки не происходит, и тогда сновидение проявляется в виде расчлененных, разорванных или причудливо переплетенных серий образов и фраз.
Явное содержание сновидения  — это то, что способен вспомнить пробудившийся индивид: взаимосвязанные образы, речь, содержание чувственных и аффективных компонентов, а также их формальные аспекты, включающие разделение на отдельные отрезки, комментарии сновидения и т.п. Сновидения на протяжении одной ночи либо одного и того же периода сна связаны единой и последовательной работой мышления; например, разрешение одного конфликта приводит к возникновению проблемы следующего сновидения, либо один и тот же конфликт проходит через всю ночь.
Процесс образования сновидения обычно рассматривается следующим образом: под воздействием регрессии, релаксации моторной сферы и ослабления сознательной и бессознательной цензуры оживляются архаические функции мышления, проявляющиеся в виде работы сновидения, использующей первичные процессы мышления. Работа сновидения, взаимодействуя с дериватами влечений детского возраста, защитой и связанными с ней конфликтами, а также с возникающими на этой основе представлениями, формирует зрительные образы (сновидения), замещающие собой мысли, порождаемые во время сна.
Остатки дня или провоцирующие стимулы представляют собой непосредственные источники материала для формирования сновидения (то есть источники в виде безвредных элементов дневного содержания). Если события, впечатления, образы восприятия, мысли, идеи и чувства нескольких предыдущих дней возникают в сновидении как несущественные, то их значение следует искать в глубоко вытесненных влечениях, желаниях и конфликтах раннего детского возраста. Остатки дня связываются с бессознательными детскими влечениями и желаниями эротического и агрессивного характера, маскируя тем самым инфантильные импульсы, стимулирующие образование сновидения. К такой маскировке добавляется процесс искажения (включая вторичную переработку), вызываемый работой сновидения.
Понятие “экран сна” было введено Бертрамом Левином для описания сновидений, не имеющих четкого и распознаваемого зрительного содержания. Такие сновидения представляют собой “чистый” или “пустой” фон, необязательно воспринимаемый таковым или оживляемый в памяти. Их принято рассматривать как инфантильные сны, символизирующие фигуру матери или грудь. Некоторые авторы считают, что экран сна является фоном или матрицей сновидения; на этом фоне проявляются зрительные содержания, а также элементы бодрствования.
Фрейд называл сновидения “царской дорогой к бессознательному”. Возрастающее значение психологии Я и проблем психоаналитического процесса способствовало тому, что толкование сновидений стало одним из наиболее важных элементов аналитической работы. Использование сновидений в терапии помогает, таким образом, вскрывать бессознательные проявления психического содержания, интегрировать детские фантазии и лежащие в их основе влечения и, наконец, связывать конфликты и защиты со скрытым содержанием, проявляющимся в актуальном поведении и переносе.
См. вытеснение, первичный процесс, регрессия, символ.

СОВЕСТЬ (CONSCIENCE)

См. Сверх-Я.

СОЗНАНИЕ (CONSCIOUSNESS)

Сознательное (conscious)

Качество психической осведомленности о проявлениях внешнего мира и интрапсихических феноменов. Другие феномены, остающиеся незамеченными, могут оказывать свое динамическое влияние.
Применяя топографический подход к психическим явлениям, Фрейд (1915) выделил сознательное (Сз), предсознательное (Псз) и бессознательное (Бсз) и определил их как динамические системы с собственными функциями, процессами, энергией и идеационным содержанием. Сознательное рассматривалось им как периферическая часть, получающая информацию как от внешнего мира, так и от тела и психики. Его отграничение от предсознательного, однако, не отличается той степенью ясности и четкости, которая позволяла отделить сознательное от бессознательного. Иногда первые две структуры рассматривались Фрейдом как единая система сознательного и предсознательного (Сз-Псз), располагающая свободой и подвижной энергией (катектическое внимание), способная извлекать определенные виды психического содержания из предсознательного и переводить их в сознание. В отличие от первичных процессов, протекающих в бессознательном, система сознательного и предсознательного оперирует вторичным процессом, характеризующимся логическим мышлением и речью.
Сознание, представляющее собой более высокий уровень психической организации по сравнению с восприятием, включает осознание материала, получаемого при восприятии внутренних и внешних событий, интеграцию этого материала, а также готовность к ответу на влияния внешнего мира. Сознание отражает индивидуальный, субъективный опыт, оно непрерывно во времени (включая сон и состояния диссоциации), но изменчиво по содержанию. Оно является продуктом того, что в свое время обозначалось Фрейдом как система восприятия-сознания (В-Сз) и рассматривалось им в качестве ядра Я. Система В-Сз функционирует таким образом, что восприятие внешних стимулов органами чувств становится основой функции проверки реальности. Следовательно, она предназначена для оценки качеств (приятное/неприятное) внутренних ощущений, инстинктивных желаний, воспоминаний, фантазий и мыслительных процессов. Фрейд сравнивал эту систему с органом чувств для восприятия психических качеств. Она может включать также некоторые формы осознания места и времени (прошлое, настоящее и будущее).
Все, что относится к сознанию, мимолетно. Оно, как считал Фрейд, изменяется в соответствии с направленностью внимания. То, что скрыто в данный момент, может легко снова стать сознательным. Сознание зависит как от качеств настоящей ситуации, так и от прошлого опыта индивида, его мотиваций, аффектов, воспоминаний и знаний. Феномены сознания мгновенны и сугубо индивидуальны. Они могут включаться в конфликты и защиту. При этом, однако, само по себе сознание не указывает на существование конфликта, поскольку определенные аспекты Я и Сверх-Я могут быть бессознательными, а конфликтующие идеи и представления, отрицающие эти аспекты, осознаваться.
Измененные состояния сознания могут возникать под воздействием таких психологических и физиологических факторов, как сон, усталость, болезнь, гипноз и лекарственные средства. Обычно они проявляются в чрезмерной настороженности либо в снижении качества осознанности внешних стимулов, а также во временной приостановке функций Я (например, проверки реальности). Измененные состояния сознания включают в себя состояния сонливости, например во время уроков или монотонной езды, транс и близкие к нему состояния во время гипноза, анализа или отыгрывания, мистические переживания, а также состояния деперсонализации и дереализации (обычно регрессивные и защитные по своей природе).
См. бессознательное, деперсонализация, измененные состояния Я, предсознательное, топографический подход, Я.

СОЗРЕВАНИЕ (MATURATION)

См. развитие .

СОКРУШЕННЫЕ УСПЕХОМ (THOSE WRECKED BY SUCCESS)

См . невроз успеха, характер .

СОМАТИЗАЦИЯ (SOMATIZATION)

Тенденция реагировать на стимулы (включая влечения, защиты и конфликты между ними) физически, а не психически. Соматизация, обозначаемая (Фландерсом и Данбар) как соматическая короткая цепь, отражает сдвиг психической энергии по направлению к соматической симптоматике.
Соматизация включает как конверсионные реакции, так и (психофизиологические) органические нарушения, но не столько различия межу этими двумя типами нарушений, сколько их общие проявления.
По мнению Макса Шура, соматизация связывает процесс симптомообразования с регрессией, возникающей в ответ на острый или хронический конфликт. Соматические реакции ребенка на вредоносные стимулы по мере созревания организма все более заменяются действиями и/или процессами мышления (десоматизация). Однако у невротических лиц психический конфликт нередко оказывает провоцирующее влияние и способствует возникновению регрессивных феноменов, включающих характерные для более ранних фаз развития соматические проявления. Шур называет это ресоматизацией . Десоматизация предполагает существование скрытой способности Я использовать вторичный процесс для нейтрализации энергии; ресоматизация, наоборот, связана с преобладанием первичного процесса, сопровождающегося утратой способности к нейтрализации.
См. конверсия, невроз органов, первичный процесс, психосоматические состояния.

СОМАТИЧЕСКАЯ ПОДАТЛИВОСТЬ (SOMATIС COMPLIANCE)

Термин, отражающий готовность и способность отдельных частей тела или систем органов вовлекаться в невротические процессы, обеспечивая этим процессам регрессивные соматические пути для разрядки конфликта между влечениями и защитой. Основой соматической податливости пораженного органа является конституциональная или приобретенная недостаточность. Поэтому соматическая податливость рассматривается как феномен, оказывающий влияние на локус симптоматологии и проявления патологического процесса; она играет важную роль в “выборе невроза”.
Фрейд ввел это понятие в связи с истерией, в частности, при описании случая Доры, и оно встречается в ряде его ранних работ. Хотя оно применимо к широкому спектру так называемых неврозов органов (психофизиологических расстройств), термин соматическая податливость в современной психоаналитической литературе широкого применения не нашел.

СОПЕРНИЧЕСТВО (RIVALRY)

Действие или состояние, направленное на борьбу за право обладать объектом и тем самым на уравнивание или улучшение собственной позиции по отношению к сопернику. Элементы соперничества проявляются, как правило, в борьбе за любовь первичного объекта или за обладание вещами или качествами другого человека. Соперничество может быть как сознательным, так и бессознательным; связанные с ним аффекты обычно включают в себя чувство антагонизма по отношению к сопернику, привязанности либо тоски по оспариваемому объекту, а также тревогу по поводу возможного исхода борьбы. Иногда чувство привязанности выступает в виде реактивного образования.
Во взаимоотношениях в триаде соперничество представляет собой часть доэдиповых переживаний. В типичных случаях оно проявляется в форме соперничества с братьями и сестрами или теми, кто их заменяет, за любовь одного или обоих родителей. Оно проявляется также в связи с отношением матери к отцу. Трансформируясь посредством эдипова комплекса, соперничество может приобретать черты ревности. При эдиповом соперничестве ребенок оспаривает любовь одного из родителей. Соперничество продолжается на протяжении всего развития, вплоть до зрелого возраста, и проявляется как во внесемейных, так и внутрисемейных отношениях. В зрелом возрасте соперничество может усиливаться под влиянием сохранившейся детской ревности.
См. зависть, ревность.

СОПРОТИВЛЕНИЕ (RESISTANCE)

Парадоксальный феномен, постоянно встречающийся при проведении ориентированной на инсайт терапии, в частности, при психоанализе. Пациент, ранее стремившийся найти профессиональную помощь и желавший разобраться в своих невротических проблемах, внезапно чинит всяческие препятствия терапевтическому процессу. Сопротивление может приобретать форму установок, вербализации и действий, препятствующих осознанию мыслей, представлений, воспоминаний и чувств или комплекса таких элементов, которые могут иметь отношение к бессознательным конфликтам. Хотя понятие сопротивления чаще связывают с уклонением от свободных ассоциаций, этот термин имеет более широкое применение и обозначает все защитные усилия индивида, направленные на избегание углубленного самопознания. Будучи на начальных этапах лечения бессознательным, сопротивление может сохранять свое влияние еще долгое время после того, как пациент поймет его сущность. Проявления сопротивления весьма многообразны — от комплексных и наиболее сложных до ограниченных форм, от “засыпания до изощренных аргументов” (Stone, 1973).
Сопротивление является необходимым моментом любого аналитического процесса и варьирует от пациента к пациенту, равно как и в течение различных фаз лечения у одного и того же больного, не только по форме, но и по интенсивности проявлений. Анализ угрожает вскрыть неприемлемые детские желания, фантазии и побуждения, способные вызвать болезненный аффект; Я защищается от этой возможности, противопоставляя себя анализу.
Сопротивление сыграло центральную роль в развитии психоаналитической техники и теории. Первоначально Фрейд рассматривал сопротивление либо как простое противостояние авторитету аналитика, либо как автоматически возникающую защиту против выявления забытых (вытесненных) следов памяти, связанных с провоцирующими симптоматику событиями. Однако когда Фрейд обнаружил, что сопротивление действует на бессознательном уровне, он убедился в важности не только способов проявления этого феномена для аналитической работы, но и его распознавания и интерпретации. С этого времени анализ сочетаний переноса и сопротивления стал главным в психоаналитической терапии. В дальнейшем признание бессознательной природы сопротивления (защиты) привело к отказу от топографической гипотезы и построению трехкомпонентной структурной модели. Фрейд полагал, что первоначально сопротивление исходит из защитных сил Я, с другой стороны, он признавал, что Оно обладает собственным сопротивлением (в частности, при вынужденном повторении). Свой вклад в сопротивление вносит также Сверх-Я, являющееся источником чувства вины и потребности в наказании. Этот элемент наказания не позволяет пациенту достичь успеха в выздоровлении и является основой потенциальной негативной терапевтической реакции.
Особенно важным в ходе любого анализа является сопротивление, возникающее в области переноса, то есть сопротивление переносу . Этот вид сопротивления может принимать форму защиты, например, против осознания собственных желаний, фантазий и мыслей, возникающих в процессе переноса. Или же при осознании перенос желаний и установок может стать настолько сильным, что будет мешать прогрессу анализа. В некоторых случаях в качестве сопротивления может выступать и сам процесс переноса, когда пациент пытается немедленно удовлетворить свои нарциссические, эротические или агрессивные желания, не задаваясь при этом целью вспомнить их истоки. Таковым, в частности, является отыгрывание.
В аналитической ситуации сопротивление исходит не только из личности пациента, оно может также отражать состояние аналитической диады в целом, то есть зависит от стиля работы, личности и проблем контрпереноса у аналитика. Интенсивность переноса, особенно при отыгрывании, может усиливать технические погрешности, допускаемые аналитиком (несвоевременная интерпретация переноса и т.д.).
Если бессознательные конфликты пациента остаются нераскрытыми, но в то же время удается достичь частичного осознания проблем, сопротивление может сопровождаться задержкой или даже искажениями на пути к достижению положительного результата. Такая ситуация отражает бессознательно обусловленное нежелание обнаруживать неприемлемые детские желания и их дезадаптивные проявления в форме симптомов, особенностей характера и поведения. Кроме того, индивиду трудно отказаться от невротических симптомов, когда удалось добиться их облегчения или равновесия. Эти многочисленные факторы, влияющие на сопротивление, делают процесс проработки важной частью аналитической процедуры.
См. конфликт, контрперенос, негативная терапевтическая реакция, проработка, структурная теория, топографический подход.

СОПРОТИВЛЕНИЕ ОНО (ID-RESISTANCE)

См. проработка, сопротивление.

СОСТАВЛЯЮЩИЕ САМОСТИ (CONSTITUENTS OF THEORY SELF)

См. психология Самости.

СОСТОЯНИЯ САМОСТИ (SELF STATES)

См. психология Самости.

СПАРИВАНИЕ (PAIRING)

См. теория Биона .

СРЕДНЕОЖИДАЕМАЯ СРЕДА ( AVERAGE EXPECTABLE ENVIRONMENT )

Понятие, введенное Гартманном (1939) для обозначение таких условий внешнего мира, которые допускают по крайней мере среднее физическое и психическое развитие индивида. Гартманн полагал, что, с учетом беспомощности маленького ребенка и его полной зависимости от объектов, развертывание психических структур требует определенного состояния среды, соответствующего потребностям индивида. Среднеожидаемая среда предполагает “согласие” между индивидом и окружением, в отличие от аномальных, нетипичных и не­обычайно стрессогенных отношений со средой и/или отношений мать-ребенок. Для ребенка среднеожидаемая среда — это прежде всего “достаточно хорошая мать” (Winnicott, 1965). При этом “среднее” и “ожидаемое” следует рассматривать как относительные понятия. Индивидуальные переменные и переменные среды бесконечны, но чем меньше соответствие между ними, тем более выражена патология.
См. адаптация, достаточно хорошая мать, развитие, термины теории Винникотта.

СТАДИИ ЖИЗНЕННОГО ЦИКЛА (STAGES OF THE LIFE CYCLE)

См. развитие.

СТИМУЛЬНЫЙ БАРЬЕР (STIMULUS BARRIER)

Введенное Фрейдом (1920) понятие, обозначающее “щит, укрывающий от стимулов” (Reizschutz) и оберегающий психический аппарат ребенка от особенно интенсивных внешних стимулов. Фрейд выдвинул постулат о том, что травматический невроз может быть обусловлен “пробоиной”, возникающей в предохранительном щите под воздействием достаточно сильного возбуждения. Позднее Фрейд предположил (1938), что этот щит представляет собой особое порождение Оно, действующее как посредник между Оно и внешним миром, то есть вы­ступающее как предшественник Я.
Высказывания Фрейда по поводу предохранительного щита противоречивы. Судя по некоторым фрагментам, он выполняет экранирующую функцию, снижая исходную интенсивность стимулов, но не отражая их в целом. Неясно, рассматривал ли Фрейд щит как активное или пассивное образование.
Наблюдения над младенцами показывают, что нормальный новорожденный активно ищет стимулы и способен воспринимать и различать многочисленные внешние стимулы и реагировать на них селективно и адаптивно без травматических проявлений. В настоящее время считается, что новорожденный обладает не стимульным барьером, а “врожденным и продолжающим развиваться селективным экранирующим механизмом, при определенных условиях принимающим стимулы определенного типа и интенсивности и отвергающим остальные в зависимости от их качественных и количественных характеристик”. Мозг и психический аппарат можно рассматривать как “...системы переработки информации с врожденной тенденцией осуществлять поиск и реагировать на стимулы, активирующие и обеспечивающие возможность такого функционирования”, а также обеспечивающие объектную привязанность (Esman, 1983, с. 204).
См. психический аппарат, травма, травматический невроз.

СТРАХ НЕЗНАКОМЦА (STRANGER ANXIETY)

Специфические аффективные и поведенческие проявления тревоги, указывающие, согласно Шпицу, на второй сдвиг в психической организации младенца. Подобные проявления называют также тревогой восьми месяцев . Шпиц заметил, что в возрасте шести—восьми месяцев ребенок начинает по-новому реагировать на незнакомых ему людей. Если прежде младенец отвечал улыбкой на приближение любого человека, то теперь он реагирует на постороннего человека дистрессом. Эта реакция варьирует от напряженности, настороженности, уклонения от контакта глаз и стремления спрятаться до пронзительного плача, крика и отказа от контакта.
Шпиц называл подобный ответ тревогой , однако в настоящее время установлено, что такая тревога представляет собой комплексное эмоциональное состояние, включающее в себя физиологические, аффективные и когнитивные компоненты, а потому переживаться в полной мере младенцем не может. Следовательно, реакция, которую наблюдал Шпиц, скорее представляет собой дистресс (Katan, 1972; Brenner, 1982).
Хотя Шпиц и его современники полагали, что эта реакция на незнакомца указывает на способность различать “своих” и “чужих” (в настоящее время показано, что это новоприобретение достигается уже на третьем-четвертом месяце), она имеет далеко идущие последствия для психоаналитической теории. Она служит индикатором установления истинных объектных отношений, того, что мать стала либидинозным объектом. Она остается самым важным объектом независимо от того, насколько она удовлетворяет желания и потребности ребенка. Кроме того, эта реакция является индикатором развития способностей ребенка к суждению (Spitz, 1957) и расширения спектра аффективных реакций (Emde, Gaensbauer & Harmon, 1976). Развитие когнитивных функций, а также понимание запретов и приказаний возвещают о появлении предшественника Сверх-Я. Социальное взаимодействие становится более сложным, и можно также наблюдать появление предшественников защитных механизмов. Иными словами, Я становится более сложной организацией с рядом взаимодействующих систем.
См. константность объекта, психический аппарат, реакция улыбки .

СТРУКТУРА (STRUCTURE)

Сочетание устойчивых проявлений (мотивационных, защитных, контролирующих) психики человека, абстрагируемых от особенностей поведения и анализа интрапсихического содержания. Структура основывается на влиянии конституциональных данностей и факторов внешней среды, проявляющихся в разных фазах развития индивида. Структурные свойства формируются посредством идентификации в ранних отношениях, процессов научения, разрешения адаптивных конфликтов и т.д.
В зависимости от степени комплексности детерминации поведения теоретики по-разному определяли структуру как способы психической организации (в противоположность функциям), как стабильные функции, как набор функций в едином целом, как упорядоченные паттерны стимулов, служащих адаптации, как организацию целей и мотивов, как соотношение элементов в противоположность элементам как таковым и как иерархию регуляторов поведения.
Предлагаемые определения структуры отличаются различными уровнями комплексности и зависят от теоретических взглядов авторов на проблему поведения человека. Так, например, в модели разрядки напряжения структура рассматривается в качестве системы каналов и ограничений; в модели влечения и защиты структура отождествляется с самой защитой; в трехкомпонентной модели в виде структуры выступают мотивации, в адаптивной модели — устойчивые функции; в рамках концепции объектных отношений структура представлена как продукт процессов идентификации; в теории научения — как паттерны поведения, приобретенного в процессе научения.
Структуру в широком понимании следует отличать от узкого определения структуры в рамках структурной теории, где предпринимается попытка описать состояния, возникающие после разрешения эдипова комплекса. Теоретики, занимающиеся вопросами развития, в качестве ранней точки отсчета, возвещающей о появлении устойчивого процесса интернализации, формирующего в течение всего жизненного цикла поведение индивида, ввели понятие сепарации-индивидуации.
См. структурная теория .

СТРУКТУРНАЯ ТЕОРИЯ (STRUCTURAL THEORY)

Попытка объяснить с помощью определенной модели устойчивость, организацию и взаимодействие отдельных, то есть относительно стабильных и функционирующих определенным образом, частей психического аппарата. Наиболее известной является трехкомпонентная модель, предложенная Фрейдом в 1923 году, хотя его более раннюю топографическую теорию, равно как и конструкции других аналитиков, также можно рассматривать как структурные.
Трехкомпонентная теория была разработана Фрейдом из-за несоответствия и ограниченности топографической модели при объяснении некоторых клинических данных. До 1923 года интрапсихический конфликт понимался как несогласованность между сознательной частью психики, включающей в себя силы вытеснения и моральные запреты, и бессознательным, куда помещаются отраженные инстинктивные влечения. Обнаружив, что психическая защита от влечений также действует бессознательно и что бессознательное чувство вины проявляется в различных клинических состояниях (негативная терапевтическая реакция, меланхолия, невроз навязчивых состояний и определенное преступное поведение), Фрейд представил новую теорию, призванную объяснить, каким образом психика функционирует в ситуации конфликта с инстинктивными влечениями. В соответствии с этой второй структурной теорией, рассматриваемой в настоящее время как наиболее эвристическая, психику (психический аппарат) можно подразделить на три составные части (системы или структуры) с относительно устойчивой и прочной мотивационной конфигурацией. Эти части были названы Я, Оно и Сверх-Я. Необходимо отметить, что структурная теория не является попыткой материализовать или персонифицировать эти структуры, не имеющие ни материальной формы, ни определенного месторасположения.
Оно состоит из психических репрезентантов обоих инстинктивных влечений, либидо и агрессию, и отображает направленные на поиск удовольствия мотивы психической жизни индивида. Структура Я , развивающаяся, как полагал Фрейд, из системы Оно, является более интегрированной и организованной. Я регулирует проявление влечений, противостоит им и является посредником между ними и требованиями внешнего мира. На основе Я развиваются компромиссные образования в виде симптомов, фантазий, сновидений, действий и черт характера. Функции Я могут использоваться для облегчения процессов удовлетворения желаний и нужд Оно. Если желания становятся неприемлемыми для Сверх-Я либо слишком опасным для Я, функции Я могут принимать форму механизмов защиты. Одной из таких функций, инициирующих формирование защиты, является сигнальная тревога (Freud, 1926).
Фрейд полагал, что с разрешением эдипова комплекса в качестве части Я формируется третья составная психического аппарата, которую он назвал Сверх-Я, представляющее собой интернализацию родительских установок и ценностей в виде совести, призванной контролировать сексуальные и агрессивные влечения эдиповой фазы. Хотя в системе Сверх-Я присутствуют элементы доэдиповой и послеэдиповой фаз, основной вклад в нее вносит эдипов период. Таким образом, структурная теория описывает состояния психики после разрешения эдипова комплекса.
Некоторые теоретики полагают, что структурную теорию следует приравнять к структурам трехкомпонентной модели. По их мнению, ранние особенности развития психики трансформируются под влиянием переживаний эдиповой фазы и поэтому в зрелом возрасте не проявляются. Исходя из этого, становится понятным, что анализ прежде всего должен касаться психопатологических нарушений, концентрирующихся вокруг эдиповой фазы. Однако существует и противоположная точка зрения, согласно которой главной задачей анализа является раскрытие механизмов, регулирующих взаимодействия и напряженность, возникающие при устойчивых предневротических симптоматических и поведенческих проявлениях ранних детских переживаний, а также задержек, искажений и примитивных остатков, пробивающихся сквозь сложные характерологические образования. Широкий круг психоаналитиков проявил большой клинический интерес к нарциссическим состояниям и феноменам, связанным с процессами сепарации-индивидуации, что привело к разработке иных моделей психики, учитывающих подобный аналитический опыт. Однако для большинства современных аналитиков трехкомпонентная модель остается наиболее приемлемой парадигмой для формулировки и применения психоаналитической теории, поскольку она хорошо объясняет интрапсихические конфликты и пригодна для расширения и ассимиляции новых наблюдений и перспектив.
См. инстинктивные влечения, конфликт, метапсихология, Оно, психический аппарат, Сверх-Я, топографический подход .

СТРУКТУРНОЕ ИЗМЕНЕНИЕ (STRUCTURAL CHANGE)

Понятие, отражающее основную цель психоанализа. Главным достижением как для пациента, так и для его окружения, является изменение в симптоматике. Однако определенные изменения в симптоматике могут возникнуть и в результате сопротивления лечению (защитное бегство в здоровье, чтобы избежать исследования болезненных конфликтов), вследствие изменения жизненной ситуации (новый объект любви либо успехи, повышающие самооценку пациента), переноса (желания угодить терапевту). Подобные влияния и связанные с ними изменения отражают специфические аспекты состояния пациента — формирование компромиссного образования, смещение симптоматики и, возможно, временные структурные изменения.
Истинные структурные изменения представляют собой модификации внутри каждого из основных компонентов психического аппарата — модификации, редуцирующие конфликты между этими компонентами. Хотя основным фокусом анализа является Я, служащее посредником между силами всех систем психики, а также воздействий внешнего мира), ощутимые перемены можно обнаружить в сферах Оно и Сверх-Я. Что касается сферы Оно, то здесь основным предметом воздействия является ослабление фиксаций, устранение регрессий, уменьшение интенсивности навязчивого повторения. В сфере Сверх-Я необходимо прежде всего пытаться снизить “суровость”, жесткость и “карательные” качества этой части психического аппарата, а также привести идеалы в соответствие с реальностью и сгладить прочие несоответствия между личностью и внешним миром. В области Я целью анализа является достижение максимально возможной самостоятельности функций (восприятия, памяти и регуляции деятельности), поврежденных конфликтом. Кроме того, необходимо устранить мозаичность механизмов защиты и прочих защитных процессов, чтобы человек мог осознавать, контролировать и разряжать сексуальные и агрессивные влечения, не испытывая тревоги, чувства вины и неадекватного торможения. Достижение перечисленных целей в значительной мере облегчает синтез, или интеграцию, разнородных влечений, тенденций и функций.
В процессе анализа редуцируется интенсивность конфликта между различными функциями Оно, Я и Сверх-Я, вследствие чего взаимодействие этих систем становится более гармоничным. Следовательно, основная задача анализа состоит в том, чтобы сделать эти изменения стабильными и стойкими.
Эта цель аналитической процедуры соответствует конечным целям психоаналитического лечения. Последние включают в себя устранение симптомов и торможений, изменения в структуре характера, улучшение способности пациента устанавливать и поддерживать объектные отношения, продуктивно и творчески действовать. Важными задачами являются также повышение уровня самопознания и саморазвития, включая осознание того факта, что полное совершенство является иллюзорным и недостижимым.
Хотя некоторые другие формы терапии направлены на достижение тех же целей, от анализа они отличаются прежде всего своими промежуточными задачами: в отличие от психоанализа в других формах терапии меньший акцент делается на структурных изменениях и основное внимание уделяется непосредственному изменению симптомов и поведению. В психоанализе главной целью является структурное изменение, создающее предпосылку для достижения остальных результатов.
См. конфликт, психический аппарат, структурная теория, терапевтическая цель.

СТРУКТУРНЫЙ ПОДХОД (STRUCTURAL VIEWPOINT)

См . метапсихология.

СУБЛИМАЦИЯ (SUBLIMATION)

Психический процесс, определяемый Фрейдом двояким образом. Впервые обоснованная теоретически в 1905 году, сублимация рассматривалась как отвлечение инстинктивных влечений от своих первоначальных целей и объектов в сторону социально более значимых. Тем самым предполагалось наличие в структуре психики постоянно действующего вытеснения. Изначально Фрейд полагал, что все поведение проистекает из либидинозных влечений и усиливается ими, при этом цель либидинозного влечения нередко противоречит требованиям, предъявляемым индивиду культурой и социумом. Подобные гипотетические построения представляют собой попытку обосновать существование социально значимых, внешне несексуальных и неконфликтных видов деятельности — художественного творчества, труда, познания и т.п.
В основу первого определения сублимации положены следующие два момента: 1) аналогия с химическим процессом и 2) поэтическая метафора гордости, величия, возвышенности, противоположных низменному или ничтожному. Таким образом, социально ценное поведение отражает “очищенный” и более “сублимированный” вариант изначально “низменного” влечения. Фрейд изначально рассматривал сублимацию как превращение инстинктивного влечения, позднее — как функцию Я, как особую форму защиты.
В своей первой формулировке это понятие вызвало огромную критику (Bernfeld, 1931; Glover, 1931; Jones, 1941; Kubie, 1962). Определение основывалось на ценностном суждении о социальной желательности данного поведения, сомнительном подходе к дефиниции психического процесса. Даже если синтонность Я заменить социально ценными целями (как предлагал Бернфельд), исправленное определение по-прежнему не позволяет провести различие между сублимацией и функцией Я, которая стала “сексуализированной” и используется как защита характера. Такое определение не учитывает также степень вторичной автономии (термин Гартманна), которую приобретает поведение из своего первоначального, предположительно инстинктивного источника. Наконец, это определение оставляет в стороне сублимацию агрессивных влечений.
Второе определение Фрейда оказалось более абстрактным, включающим в себя теоретически подразумеваемую (но клинически не наблюдаемую) десексуализацию психической энергии. В этой формулировке сублимация становится путем формирования черт характера, а еще позже — необходимым концептуальным инструментом для осмысления того, что Фрейд считал крайне важными преобразованиями либидо в процессе развития. В этом смысле сублимация рассматривалась Фрейдом как центральный механизм десексуализации либидо или как энергетический базис идентификации. Таким образом, вторая попытка определения сублимации, столь явно отличающаяся от первой, отражает приверженность Фрейда идее о принципиальной важности понятия “психическая энергия” в теоретических представлениях, выраженных в его метапсихологии.
Гартманн также попытался переформулировать понятие сублимации в чисто энергетических терминах. С его точки зрения, сублимация “относится к психическим процессам, изменяющим способы проявления энергии — от инстинктивного по направлению к неинстинктивным” (Hartmann, 1955, с. 223). Таким образом, сублимация приравнивается либо к нейтрализации либидинозной или агрессивной энергии, либо к неинстинктивной, врожденной нейтральной энергии, которой располагает Я. Следует отметить, однако, что концепция трансформации психической энергии, подвергаемая особо активной критике, в значительной степени утрачивает свою доказательную силу в свете эмпирически подтвержденных данных о взаимодействии таких компонентов, как дериваты влечений, идеационное содержание, защиты, аспекты совести (Сверх-Я) и оценка реальности.
Постулируя врожденную первичную самостоятельность психического аппарата, Гартманн имплицитно признает, что нет надобности предполагать, что все поведение первоначально имело сексуальные или агрессивные цели. Следовательно, не обязательно привлекать идею о некой трансформации, такой, как сублимация, для объяснения всех проявлений несексуального и неагрессивного поведения. Так, например, нет надобности предполагать, что использование зрительного восприятия для получения полезной информации должно привести к сублимации вуайеризма или скопофилического инстинктивного влечения.
С клинической точки зрения, соответствующие феномены представляют собой формы поведения, которые имели когда-то сексуальные или агрессивные цели, но затем изменились, в результате чего их цели не являются ни эксплицитно сексуальными, ни эксплицитно агрессивными, но являются социально приемлемыми (если не полезными), удовлетворительными на сознательном уровне, а также скорее адаптивными и гибкими, нежели компульсивными. Термин сублимация вне связи с понятиями энергии и влечений может использоваться для описания подобных изменений в поведении, оставляя открытой возможность иного объяснения их механизмов, таких, как научение, созревание и взаимопроникновение мотивационных систем.
См. инстинктивные влечения, интернализация, метапсихология, психическая энергия, Сверх-Я, функциональное изменение, характер, Я.

Указатель терминов и понятий >>